Ghosts

И-и-и-и... Продолжение! Потому что Муза в последнее время сходит с ума, вдохновляет практически все, и безумно хочется путешествовать! Только вот здесь тоже не помешала бы иллюстрация, которую ужасно лень рисовать. Когда-нибудь я этим займусь, обещаю. Но не сейчас ^^

З.Ы. Мери-Сью такое Мери-Сью. Мало того, что прототип образа главного героя-романтика уже очевиден до неприличия, так я еще начала приплетать и других персонажей... А фандом все еще остается "original", хотя там уже нехилый такой кроссовер. Надеюсь, что раскусит меня только фанатье, так что поехали дальше. 

З.З.Ы. Первые части "сборника" - здесь первая, здесь вторая.

Enjoy!

АВТОР: tomoe.evans

НАЗВАНИЕ: Призраки
КАТЕГОРИЯ: -

ЖАНР: vignette, POV, Mary-Sue 
РЕЙТИНГ: G 
ФАНДОМ: Original

Когда незнакомцы становятся знакомыми? А когда – друзьями?

За окном темнеет, и комната наполняется тенями и призраками. Впрочем, кажется, сегодня вообще не было светло – дождь поливает весь день, окутывая домик туманным одиночеством. Такое ощущение, что сразу за стенами этого домика начинается вселенская бесконечность.

В дождь призраков всегда больше. Они сидят по самым темным углам и о чем-то перешептываются. Но мне совсем не страшно. Это же моя комната. А значит и призраки в ней мои – домашние.

Я сижу на подоконнике. Если смотреть на него со стороны двери, он будет светиться белой полоской, отражая хмурое бледно-сизое набухшее от влаги небо. И я сижу в этой единственной полоске света. А призраки света не любят, поэтому прячутся по углам, где скопилась самая густая, самая насыщенно-синяя темнота.

С раннего детства я люблю в дождь сидеть на подоконнике. Но здесь, в городе К, какой-то особенный дождь. И подоконники тоже какие-то не такие. Особенно мой подоконник, белый и широкий, с которого видно Океан, часть склона, поросшего какими-то причудливыми извилистыми деревьями, и крышу старинной виллы, похожую на шляпу доброго волшебника.

Где ты, волшебник? Почему ты не возвращаешься за своей шляпой?

В руках я сжимаю телефон. Старая привычка. Или просто свойственное всем людям стремление – сломя голову бежать от одиночества? Но я уже очень давно привыкла сидеть на подоконнике именно так: вязаное одеяло на плечах, а в руках – телефон. Только со временем одеяла и телефоны менялись. Лет пять-шесть назад это были связанное бабушкой цветное покрывало и старенькая ободранная раскладушка с еле ползающим интернетом. Потом – какой-то синтетический плед и телефон-слайдер с громко стучащей клавиатурой (помню, дома она всех жутко раздражала). А сейчас – смартфон с бесшумным сенсорным экраном и кучей приложений, которые просто не дают почувствовать себя в полной мере одиноко.

А в «полной мере одиноко» – это как?

Мы с Незнакомцем не виделись уже почти месяц. Вернее, какой же он мне теперь незнакомец? В тот раз прежде, чем сесть в разные автобусы, мы обменялись телефонными номерами и адресами страничек в социальной сети. Имя у него оказалось чрезвычайно красивое, но слишком длинное, поэтому я стала называть его по названию Маленького Города – К, а если читать как английскую букву, то Кей.

-Я не возражаю, - засмеялся он, когда я поинтересовалась, могу ли я его так называть. – Но ты – первая, кому пришло это в голову!

-Но я и первая, кто решил тебя нарисовать, так?

Социальная сеть – плохое убежище от дождя и призраков. Правда, очень немногие считают так же, а потому значок «онлайн» высветился напротив половины имен моих друзей.

Друзей... Почему в интернете достаточно просто нажать кнопочку, чтобы стать друзьями?

Наверное, они где-то далеко от Маленького Города, где-то на других планетах сидят в теплых комнатах с включенным светом, стучат клавиатурой и думают о том, что с утра взойдет солнце. И в их комнатах нет призраков. Наверное, поэтому мне и не хочется писать никому, кроме Кея. Он тоже где-то там, между Сатурном и Ураном, но я почему-то уверена, что там тоже идет дождь. И, возможно, что он тоже, уставившись в холодный светящийся экран, сидит в комнате, где по углам в густой синеве прячутся призраки.

«Привет! ^^ У нас тут такой дождь зарядил, просто ужас...»

Ответ приходит минут пять спустя. Значит, чем-то занят.

«Привет! :) Ты же вроде любишь дождь»

«Люблю. Но я сегодня хотела выйти порисовать, а тут такое :(»

«Но ты же можешь порисовать и дома, разве нет?»

«Теоретически могу. Но для этого придется включать свет, а тогда все призраки разбегутся!»

Интересно, есть ли в этом мире кто-нибудь, кроме Кея, кому можно спокойно говорить такие вещи?..

«Призраки? Где они у тебя?»

«Сидят по углам. Но сейчас так темно, так что, наверное, они уже даже немножко выходят оттуда...»

Дверь приоткрывается, полоска теплого желтого света падает на пол. Призраки тихонько охают от ужаса и жмутся по своим углам. В комнату осторожно заглядывает Старший Брат.

-Эй, ты тут в порядке? Чего свет не включаешь?

-Нормально... – зеваю и щурюсь от резкого света из-за двери. – Если включить свет, то не будет видно того, что за окном. А если не видно, то на подоконнике неинтересно сидеть.

Старший Брат загадочно улыбается уголками губ и кивает. Значит, понимает. Я почти уверена, что он и про призраков тоже знает. Он, наверное, вообще знает все на свете.

-Я собираюсь пить чай. Ты будешь?

В этот момент телефон коротко вибрирует у меня в руках. Это сбивает меня с толку, и смысл вопроса Брата доходит до меня не сразу.

-Позже, наверное...

Старший Брат снова улыбается:

-Как скажешь, - и выходит из комнаты.

Старший Брат мне на самом деле совсем не брат и даже не родственник. Я поселилась у него этим летом. Не  знаю, как так получилось... Просто вот так однажды он появился в моей жизни, а я – в его. Я не знаю, сколько ему лет. Знаю только, что он меня старше лет на десять-двенадцать, но иногда ведет себя так, что мне кажется, что все наоборот. У него каштановые вьющиеся волосы до плеч и янтарного цвета глаза чуть с поволокой. Когда он улыбается, он никогда не показывает зубы. Если ему совсем уж весело, он прикрывает рот рукой. Скорее всего потому, что зубы у него отчаянно кривые, но мне хочется думать, что у него на то есть какие-то свои причины – более философские. В свободное от работы время Старший Брат играет на бас-гитаре – играет, надо сказать, чудесно, но как-то агрессивно. Впрочем, это, пожалуй, единственное агрессивное, что есть в нем. Он молчалив, с ним почти не поговоришь по душам. Но если вдруг удастся его разговорить, то каждое слово оседает где-то так глубоко, куда другим добраться не под силу. Он любит бурбон и темное «Асахи» – и, кажется, это единственный способ поговорить с ним. В обнимку со своей бас-гитарой он объездил полмира. Кей, впрочем, тоже. Они оба побывали в Уффици и Лувре, на Манхэттене и в Лос-Анджелесе, на Красной площади и Трафальгар-сквер, видели Рейхстаг и Великую Китайскую стену. Мне бы хотелось когда-нибудь отправиться в путешествие втроем: Старший Брат, Кей и я. Мне кажется, они – те самые люди, с кем нужно шагать в теннисных тапочках по раскаленной брусчатке, держа в одной руке карту, в другой – фотоаппарат.

«Я же сейчас даже огляделся! А в моей комнате они есть, как ты думаешь? Ну, призраки. Я тоже пока не включал свет, оказывается...»

Губы сами собой расплываются в улыбке. Это как игра – попробуй, угадай. И если угадаешь, то такая улыбка будет тебе наградой...

«А дождь у тебя там идет?»

В общем-то, о Старшем Брате я больше не знаю, чем знаю. Но он заботится обо мне, как о младшей сестренке, а я стараюсь заботиться о нем. Мне всегда хотелось, чтобы у меня был старший брат, но меня угораздило родиться в семье первой. Я не знаю, хотелось ли ему когда-нибудь, чтобы у него была младшая сестра. Но, так или иначе, я стала играть эту роль для него, когда осталась в Маленьком Городе.

Ответ снова задерживается минут на пять-семь. Когда сидишь на подоконнике, время идет медленно. Но когда вертишь в руках телефон в ожидании ответа, оно останавливается...

«Идет, еще как. Несильный, правда. Но такие иногда могут неделями длиться».

Кей младше Старшего Брата, но старше меня. Не исключено, что и о дожде он знает больше, чем я. Но я на верном пути, если у него там между Сатурном и Ураном тоже стучат холодные острые капли в окна темной комнаты со светящимся монитором...

«Ты занят? Если отвлекаю, могу попозже написать... =^^=»

«Все в порядке. Лениво пишу припев к новой песне...»

«Лирику или музыку?»

«И то, и другое. С музыкой еще куда ни шло, но лирика – явно не мой конек...»

Сама собой – слабая улыбка. Не твой конек? Скажешь тоже, Кей... В последнее время мне кажется, что в мире нет таких вещей, которые бы не были твоим коньком.

Кей – музыкант. И поэтому он не может подолгу оставаться в городке К. Сейчас он то ли в Большом Городе, то ли в городе S, а может и вообще где-то на другом континенте. Но душа его все равно где-то здесь, бродит под проливным дождем и смотрит на Океан. Иначе черта с два я бы стала называть его Кеем...

Когда он приезжает, он живет у одной своей знакомой – чуть ближе к Океану, чем мы со Старшим Братом. Этой женщине около пятидесяти, она счастливая обладательница огромной коллекции виниловых пластинок, в которой можно найти все – от Оззи Осборна и KISS до классики американского джаза. Еще у нее есть проигрыватель для них и крохотный домик, поделенный на две части. В одной из них она живет сама, другую сдает постояльцам. Так что с Кеем они пересекаются только часов в шесть утра на общей террасе, когда хозяйка отправляется с утра в лавку за свежим молоком и сыром, а Кей завершает бурную ночную творческую деятельность и выходит посмотреть на Океан, прежде чем пойти спать. Он говорит, что в Маленьком Городе у него рождаются лучшие идеи. И только поэтому коллеги по группе все еще отпускают его сюда...

«Я могу чем-нибудь помочь? – решаюсь написать после раздумий, которые длятся тысячелетия три – не меньше! – Я периодически пишу стихи...»

«Если бы мы сейчас с тобой IRL разговаривали, я бы согласился. Но в переписке это как-то неудобно, тебе не кажется?»

А у Кея глаза – ясные, будто нарисованные пером и тушью, и улыбка – открытая...

Я понимаю, что скучаю по Кею. Это тянущее чувство порой появляется моментально, а потом очень долго не исчезает – точь-в-точь как порезать ножом палец, когда точишь карандаш. А ведь синяя темнота, плещущаяся между стенами, могла бы стать отличным фоном для нового рисунка. Темная комната, холодный свет, льющийся с монитора компьютера. Кей сидит за столом и сжимает гриф покоящейся на коленях гитары. Самые светлые пятна – скулы, лоб, тонкие пальцы на грифе, блики на серебристых волосах и черной гитаре. Сначала намечаем их сильными белыми мазками, потом - объединяем со всем остальным. На столе – листок с записями и красный фломастер. Кей почему-то всегда пишет не ручкой и не карандашом, а фломастером. И чаще всего – красным. Но в темноте и фломастер и закорючки на бумаге выглядят фиолетово-бурыми.

«Да, наверное, ты прав... Хотя многие считают наоборот О.о»

«Везет им, значит. А ведь мне бы, наверное, даже хотелось бы, чтобы мне кто-нибудь помог...»

«Кто-нибудь», значит, да? Но когда сидишь на подоконнике в темноте, а на тебя изо всех углов таращатся призраки, так не хочется быть просто «кем-нибудь»! Тогда уж легче засесть в угол вместе с ними и в ужасе выпучивать глаза на белесый кусочек неба в окне...

Почему-то я всегда заостряю внимание на деталях, и мне тяжело сосредоточиться на общем и, возможно, главном. Уже прорисован фломастер (колпачок чуть съехал) и бумажка с записями, а стола как такового нет, да и стены комнаты очень условны. Но это – всего лишь очередной мой воображаемый, нематериальный рисунок, поэтому я позволяю себе устремиться дальше, отпечатать в памяти каждый штришок... Откладываю кисточку, беру перо и тушь. В темноте ресницы кажутся совсем черными, и отбрасывают дымчатые тени на скулы. (Впрочем, возможно это всего лишь прозаичные синяки под глазами – Кей постоянно щеголяет ими после бессонных ночей, и поэтому частенько носит темные очки даже в пасмурную погоду.) Разница в тоне между белками и зрачками при таком освещении минимальна, но все-таки ощутима. Именно эта разница делает его сейчас больше похожим на человека, нежели на фантастическое существо вроде эльфа. Пара голубоватых бликов – типично «кеевский» взгляд готов. Мимо струн, мимо монитора... Взгляд сфокусирован в какой-то точке, но где эта точка?

Может быть, там же, куда глядят сейчас призраки своими огромными грустными блестящими глазами?..

 «Я соскучилась =^^=», - пишу, нарочито поставив неестественный смайлик. Людей, которым я когда-либо писала такое, можно пересчитать по пальцам одной руки. Тех, к кому испытывала такое, пожалуй, чуточку больше. Для них придется добавить еще пальцы на второй руке. Признаться, Кей перешел из второго лагеря в первый именно с этим сообщением. А если бы не дождь и мокрые синие сумерки, то этого, может быть, не случилось бы и сегодня.

Но кровь никак не останавливается, стекает теплой липкой струйкой с порезанного пальца по ладони и исчезает где-то в темноте...

Воображаемая кисть сама собой возвращается к рисунку, машинально вырисовывая окружение – стены комнаты, стол, компьютер на нем... Это уже не так интересно. Так уж постоянно получается – самое скучное я оставляю напоследок. Наверное, это неправильно. Но живо прорисованные глаза и белые холодные блики все равно не дадут оставить работу незаконченной.

Телефон снова вибрирует в руках. Эти несколько минут-вечностей пролетели относительно быстро.

«Я, может быть, скоро приеду. У нас скоро небольшое выступление на одном совместном концерте, а потом ребята меня вроде бы обещали отпустить ^_~»

«Тогда я смогу помочь тебе с песней! ^^»

Это – второе, что пришло мне в голову. Первой была такая простая и наивная девичья мысль: а почему бы не написать, что тоже скучаешь?..

«Было бы здорово. А еще было бы здорово, если бы в этот момент тоже шел дождь»

Веришь ли, Кей? Я думаю о том же самом. Когда мы будем писать текст для этой песни, над Океаном повиснет тропический ливень. Шляпа волшебника будет лежать на склоне холма, притворяясь крышей старинной виллы, а в полутемной комнате призраки из своих теплых углов нашепчут нам кусочек припева.

Почему-то не существует того момента, когда влюбляешься. Но зато существует момент, когда понимаешь, что это произошло уже очень-очень давно.